Александр Григорян
Этим вопросом сегодня задаются во всех вовлеченных в конфликт гособразованиях – Азербайджане, Армении и Нагорном Карабахе. Если отбросить шелуху пропагандистской лексики, которой грешат официальные Баку, Ереван и Степанакерт, и взглянуть трезво на сложившуюся в урегулировании тупиковую ситуацию, то выход из нее в наступившем году выглядит более чем проблематичным. И дело не в том, что власти Азербайджана, Армении и Нагорного Карабаха не желают окончательного урегулирования. Дело в том, что главным условием для достижения политико-правового разрешения этого этнополитического конфликта мирным путем является взаимное доверие, которое напрочь отсутствует между обществами конфликтующих сторон.
Отсутствие доверия объясняется не только тяжелейшими последствиями вооруженного противостояния, в ходе которого погибли десятки и были насильственно изгнаны из мест постоянного проживания сотни тысяч армян и азербайджанцев. Прежде всего, оно вызвано тем, что армянские (Армения и Нагорный Карабах) и азербайджанская стороны решают в процессе урегулирования различные вопросы: Армения и Нагорный Карабах – проблему самоопределения народа НКР, а Азербайджан – вопрос сохранения своей территориальной целостности. В этом кроется также главная причина нежелания сторон идти на взаимные компромиссы, поскольку отсутствует сама основа для компромисса, т. е. политико-правовая оценка конфликта.
Скажем, в чем может состоять компромисс со стороны Азербайджана, если руководство этой страны отрицает проблему самоопределения народа Нагорного Карабаха, сведя ее к оккупации Арменией азербайджанских территорий? Только в одном – в предоставлении карабахским армянам самоуправления в составе Азербайджана и при сохранении суверенитета Баку над Нагорным Карабахом, да и то после вывода с «оккупированных» территорий так называемых армянских войск. Но может ли такой шаг Баку восприниматься как компромисс со стороны Нагорного Карабаха и Армении? Конечно, нет, поскольку азербайджанский компромисс не имеет ничего общего с вопросом самоопределения народа НКР.
А в чем может состоять компромисс со стороны Нагорного Карабаха и Армении, если Степанакерт и Ереван считают нынешние военные реалии в зоне конфликта следствием навязанной им Азербайджаном войны с целью полного изгнания карабахских армян из мест их постоянного проживания? Пожалуй, в одном: в предоставлении Нагорному Карабаху фактической независимости от Азербайджана при юридическом сохранении НКР в пределах территории азербайджанского государства, т. е. в придании нынешнему политическому status quo в зоне конфликта юридической силы с последующим выводом войск с подконтрольных им территорий вокруг Нагорного Карабаха за исключением Лачинского района. Однако теперь уже Баку не станет воспринимать такой подход армянских сторон компромиссом, поскольку придание юридической силы сложившемуся в регионе status quo будет практически означать не что иное, как реализацию народом Нагорного Карабаха его права на самоопределение.
К слову сказать, руку к формированию нынешней тупиковой ситуации, вольно или невольно, приложили также международные посредники в лице ОБСЕ, так и не рискнувшей дать однозначную политико-правовую оценку Нагорно-Карабахскому конфликту. Как представляется, такое поведение посредников было продиктовано, во-первых, их учетом неготовности общественности конфликтующих сторон воспринять ту или иную фиксированную политико-правовую оценку, а во-вторых, несовпадением региональных интересов государств-посредников (в первую очередь, США и России).
В первом случае, однозначная политико-правовая оценка конфликта международными посредниками сработала бы лишь на пользу одной из конфликтующих сторон, что в глазах другой стороны превратило бы посредников в «лоббистов» интересов ее оппонентов по конфликту.
Во втором же случае – неизбежно сузила бы поле для политического маневрирования со стороны государств-посредников, которые на деле использовали и, по сути, продолжают использовать посредническую миссию в качестве инструмента для реализации своих интересов в регионе. При этом, основные политические игроки в сфере посредничества – США и Россия – не заинтересованы в возобновлении военных действий, т. е. в разрешении проблемы силовым путем, поскольку такой путь чреват непредсказуемыми последствиями для их интересов во всем южнокавказском регионе.
Таковы реалии, сложившиеся к началу 2005 года. Где же выход?
Ряд азербайджанских и армянских политиков и политологов полагает, что диаметрально противоположное восприятие армянскими и азербайджанской стороной сути конфликта никогда не позволит им решить Карабахский вопрос мирным путем и на основе разумных компромиссов. Сторонники такого мнения выступают за усиление вооруженных сил своих стран с целью вынудить противную сторону принять собственные принципы урегулирования. Такая точка зрения преобладает в Азербайджане – причем как во властных, так и в оппозиционных структурах этой страны.
В Армении придерживаются того мнения (главным образом, в стане оппозиции), что победу в итоге одержит та сторона, которая раньше внедрит у себя ценности западного мира, и таким образом заручится его поддержкой.
Что касается Нагорного Карабаха, то он убежден, что без его равноправного подключения к переговорному процессу достичь урегулирования невозможно.
Каждое из вовлеченных в конфликт гособразований считает, что конфликт надо разрешать в соответствии с нормами международного права, поскольку оно якобы всецело на его стороне, и выражает крайнее недовольство тем обстоятельством, что международное сообщество будто бы полностью пренебрегает этими нормами при поиске путей урегулирования.
Нет сомнений, что в наступившем году стороны конфликта ни на йоту не отступят от своих прежних позиций. Более того, имеются все предпосылки для того, чтобы в 2005 году Азербайджан до предела ужесточил свою позицию, полностью отказавшись от каких-либо возможных компромиссов с его стороны.
Главными из этих предпосылок являются:
— перспектива ускоренного военно-экономического усиления Азербайджана благодаря задействованию стратегических маршрутов транспортировки углеводородных ресурсов ареала Каспия на мировые рынки в обход Армении;
— перевод (в том числе по вине Армении и Нагорного Карабаха) переговорного процесса преимущественно в плоскость преодоления последствий вооруженного конфликта;
— искусственная изоляция карабахской стороны от переговорного процесса;
— придание официальным Баку своей стране особой значимости в реализации ведущими мировыми и региональными государствами своих геополитических и геоэкономических планов в регионе;
— арменофобия как одна из важнейших составляющих политического мышления во властных и оппозиционных структурах Азербайджана.
В свою очередь, Армения, как нам представляется, постарается в 2005 году добиться рассмотрения (в ходе встреч министров иностранных дел Армении и Азербайджана и глав двух государств) вопроса о статусе Нагорного Карабаха в случае, если Ереван все же согласится обсуждать поэтапный вариант урегулирования, что вполне реально.
Для получения политических дивидендов в переговорном процессе Армения постарается использовать также фактор 90-летия Геноцида армян 1915 года в Османской Турции.
Карабахской же стороне в 2005 году, похоже, вновь уготована роль пассивного созерцателя переговоров между Арменией и Азербайджаном. Хотя не исключается, что роль Степанакерта будет время от времени востребована со стороны международных посредников — в частности, в тех случаях, когда Ереван при неудобном для него стечении обстоятельств будет связывать свое согласие на то или иное предложение с позицией карабахской стороны.
Что касается международных посредников, то они в наступившем году, по всей видимости, приложат усилия к тому, чтобы склонить стороны конфликта к принятию хотя бы какого-нибудь письменного обязательства об их намерениях решать карабахский вопрос исключительно мирными средствами, что будет преподнесено международному сообществу как успех миротворческой миссии сопредседателей Минской группы ОБСЕ. Это позволит обеспечить относительную стабильность в регионе в условиях неурегулированности конфликта, в чем в настоящее время заинтересованы мировые державы и региональные государства.
Свои коррективы в прогнозируемый нами ход событий могут внести намечаемые на предстоящую осень очередные парламентские выборы в Азербайджане. Если азербайджанской оппозиции удастся объединиться и пойти на выборы с едиными кандидатами по всем 124 избирательным округам (выборы в парламент Азербайджана проходят лишь по мажоритарной системе), то не исключены поствыборные политические потрясения, поскольку не стоит сомневаться в том, что итоги голосования будут властями сфальсифицированы. Как заявил недавно один из ведущих лидеров оппозиции, председатель Партии народного фронта (реформаторы) Али Керимли, в случае фальсификации итогов голосования оппозиция будет защищать свою победу. То есть, не исключено повторение грузинского варианта. Такой сценарий, повторяем, возможен лишь в случае объединения оппозиционных сил Азербайджана, что, на наш взгляд, вполне реально (несмотря на сверхамбициозность лидеров основных оппозиционных партий), поскольку речь идет о парламентских выборах, а не о президентских.
Так или иначе, в 2005 году Карабахская проблема, как нам представляется, не найдет своего окончательного разрешения – даже в виде сформулированной реальной перспективы.
15 января 2005 года