Гаянэ Новикова
После принципиальных геополитических изменений, регион Причерноморья как часть Расширенной Европы начинает играть все более значимую роль в системе европейской безопасности. В то же время, он создает новые возможности для включенных в него государств, одна часть которых однозначно относится к европейским, а другая – Турция и три государства Южного Кавказа – имеют двойную региональную принадлежность. Последнее обстоятельство является определяющим для роли отмеченных государств в двух мега-системах – Расширенной Европе и Большом (или Расширенном) Ближнем Востоке.
Совершенно очевидно, что нестабильная среда безопасности на Южном Кавказе в целом является предметом озабоченности для Европы, заинтересованной в создании пояса безопасности по периметру собственных границ, а также в альтернативных источниках энергии.
Стимулируя развитие отношений трех государств – Армении, Азербайджана и Грузии со своими политическими, экономическими и военно-политическими структурами и тем самым подтверждая решимость к более масштабному сотрудничеству с государствами Южного Кавказа, европейские государства и общеевропейские организации стремятся обезопасить себя от возможных угроз, идущих из этого региона.
Поиск путей минимизации так называемых неконвенциональных угроз может быть успешным, во-первых, при развитии двусторонних отношений каждого из государств региона с европейскими партнерами и, во-вторых, в случае принуждения их к сотрудничеству на региональном уровне.
Я не случайно использую слово «принуждение», поскольку, к сожалению, сегодня любые разговоры о трехстороннем сотрудничестве на субрегиональном, южнокавказском, уровне утопичны. Тем не менее, Европа упорно ищет рамки, в которых можно добиться хотя бы минимального уровня взаимодействия трех совершенно разных государств Южного Кавказа.
Предполагается, что вовлечение Армении, Грузии и Азербайджана в рамках европейских проектов в европейскую систему безопасности сделает их, с одной стороны, более предсказуемыми, а с другой – будет способствовать сдерживанию и предупреждению новой волны эскалации напряженности, в том числе и в виде военных действий, в ареале Южного Кавказа.
Выделяя Расширенную Европу в качестве макрорегионального проекта, нужно учитывать и то обстоятельство, что участие в нем государств Южного Кавказа совершенно непропорциональное: нам, которые сегодня не являются формально соседями для Европы, отводится роль нестабильной периферии, которую нужно всеми усилиями стабилизировать.
Однако осознание самой этой цели отнюдь не означает, что в обозримом будущем она станет приоритетной для Старой Европы.
По сути, включение в программу «нового соседства» – своего рода carte blanche для Армении, Грузии и Азербайджана. Безусловно, они попытаются ее максимально продуктивно использовать, тем более с учетом того, что для первых двух государств Европа – это их цивилизационный выбор, тогда как для Азербайджана по религиозному и культурному аспектам роднее Ближний Восток.
Вместе с тем, в европейских процессах, как это ни обидно, государства Южного Кавказа на протяжении еще очень длительного периода будут оставаться объектом политики. Элементы субъектности появляются в том случае, когда европейские государства решают какие-либо принципиальные вопросы со своими непосредственными соседями. Яркий пример – армяно-турецкие отношения в контексте отношений Турция – Европейский Союз.
Казалось бы, альтернативой или дополнением к европейскому проекту может быть проект Большого Ближнего Востока, однако три государства по разным причинам в него вписываются еще меньше, чем в Расширенную Европу: Грузия полностью отрицает свою принадлежность к региону Ближнего Востока и сопричастность к происходящим там процессам; Азербайджан, претендующий на роль крупного поставщика энергоресурсов на европейские рынки, рассматривается Ираном и арабскими нефтедобывающими государствами в качестве потенциального соперника и не может стать «своим» в этой компании; Армения не представляет никакой экономической угрозы, однако имеет слишком ограниченные ресурсы и непривлекательна с точки зрения дополнительного рынка.
Таким образом, Южный Кавказ обречен на пассивность в обоих мега-проектах. Однако в границах с несколько иной конфигурацией государства этого региона могут рассчитывать на роль активных игроков. Одна из таких конфигураций – проект Расширенного Причерноморья – обеспечивает искомую всеми тремя государствами субъектность.
Важно то, что Южный Кавказ становится частью региона, где результаты интеграционных процессов, пожалуй, наиболее ощутимы, поскольку в целом экономический и политический уровень развития всех государств Причерноморского бассейна отстает от общеевропейских стандартов, однако он почти одинаков именно на расширенном региональном уровне. Более того, все государства этого формирующегося региона ощущают свою второстепенную роль на общеевропейском уровне и стремятся максимально активизировать собственные усилия.
Таким образом, есть объективное стремление государств расширенного Причерноморья, объединившись, использовать все преимущества своего, в первую очередь, географического положения для развития как экономики своих стран, так и для получения в последующем серьезных политических дивидендов.
Отсюда – их нарастающая активность практически во всех возможных проектах. Однако в самой Причерноморской связке государств набирает обороты борьба за лидерство. Если относительно недавно на роль таковых претендовали только Турция и Румыния, то после вариаций «цветных революций» к группе лидеров намерены примкнуть Грузия и Украина. Азербайджану отводится роль экономического «локомотива». На этом фоне выглядит закономерной попытка активизировать деятельность ГУАМ как внутренней оси Расширенного Причерноморья, с учетом также и антироссийской составляющей этого политического блока.
Для подавляющего большинства государств Причерноморья основной задачей является создание внутреннего противовеса условно Старой Европе, выработка политических и экономических механизмов, которые позволят им играть все большую роль на Евразийском континенте. Последняя волна расширения Европейского Союза и появление новых конфигураций внутри этой общеевропейской структуры свидетельствуют именно об этом. Настораживает и нечетко выраженная позиция России, для которой Черное море имеет колоссальное стратегическое значение.
Для Армении, которая и в проекте Расширенного Причерноморья имеет периферийный статус, важным является участие в любых интеграционных проектах, которые стимулируют экономическое развитие зоны Южного Кавказа и, одновременно, вынуждают искать решение накопившихся политических проблем как на двустороннем, так и на трехстороннем уровнях. Эти же доводы вынуждают и соседние государства – Грузию и Азербайджан – искать пути к взаимопониманию и формировать систему безопасности на субрегиональном уровне.
С этой точки зрения Расширенное Причерноморье может быть промежуточным звеном для наших трех государств к более масштабному участию в европейских процессах.
5 мая 2005 года