Др. Алексей Бабаян
В рамках проекта «Нагорно-Карабахский конфликт: в поисках выхода» Центр стратегического анализа Spectrum в июле 2004 года провел расширенный социологический опрос в Ереване с целью выяснить отношение различных слоев армянского общества к проблеме урегулирования конфликта. Поскольку общественное мнение формируется и на основе определенных стереотипов, мы ставили перед собой задачу выявить также этностереотипы в отношении армян к азербайджанцам и отследить их истоки.
В рамках проекта «Нагорно-Карабахский конфликт: в поисках выхода» Центр стратегического анализа Spectrum в июле 2004 года провел расширенный социологический опрос в Ереване с целью выяснить отношение различных слоев армянского общества к проблеме урегулирования конфликта. Поскольку общественное мнение формируется и на основе определенных стереотипов, мы ставили перед собой задачу выявить также этностереотипы в отношении армян к азербайджанцам и отследить их истоки.
В ходе интервью респондентам предлагалось дать собирательную характеристику представителя азербайджанского народа.
Армянские респонденты склонны характеризовать азербайджанцев по различным аспектам в основном негативно. Так, исходя из средних значений, по негативным характеристикам простой азербайджанец воспринимается однозначно трусливым (59,4%), злым (46,6%), агрессивным (50,5%), завистливым (42,2%), скорее высокомерным (27,8%). Оценивая по положительным модальным чертам, респонденты склонны, скорее, не характеризовать азербайджанцев как умных («да» — 8,7%, «скорее, да» – 12,5%), терпимых (11,8%), находчивых («да» и «скорее, да» — по 13,9%), настойчивых (22,6%), добрых (15,6%) или скорее добрых (17,0%). И только гостеприимность («да» -36,1%, «скорее, да» — 18,4%), соседские качества («да» — 21,9%, «скорее, да» — 19,6%), и в определенной степени, трудолюбие («да» — 20,0%, «скорее, да» — 18,6%) составляют положительный образ азербайджанцев в глазах армян.
Интересно проследить, как описывают азербайджанцев те или иные поколения респондентов. Так, молодое поколение (18-24 лет, и отчасти 25-34 лет) больше других склонно категорично характеризовать азербайджанцев как высокомерных, завистливых, злых и агрессивных, а также скорее неумных и нетерпимых. Среднее поколение (35-44 лет) дает более умеренные оценки по отрицательным модальным характеристикам. Что касается старшего поколения (45-54, 55-64 лет), то оно больше других характеризует азербайджанцев как гостеприимных людей и хороших соседей, что является скорее следствием положительного опыта совместного проживания в рамках СССР. Интересно, что с точки зрения пола явно видно, что женщины больше, чем мужчины склонны негативно характеризовать азербайджанцев.
Несмотря на наличие тенденции оценивать азербайджанцев по определенным характеристикам положительно, тем не менее, больше половины респондентов (64,6%) не желают налаживать отношения с азербайджанцами, что доказывает наличие прочных негативных стереотипов по отношению к представителям этой нации.
Тем не менее, некоторые из форм взаимоотношений в определенной степени оцениваются респондентами как возможные. При этом, наиболее положительный настрой к таким взаимоотношениям наблюдается среди представителей молодого поколения: именно они больше других считают приемлемыми такие взаимоотношения, как «быть жителями одного города» (13,7%), «работать на одном предприятии» (13,9%), «жить бок о бок» (16,3%) и особенно «дружить, быть товарищами» (14,9%). Отсюда, складывается несколько парадоксальная ситуация, поскольку, как показало исследование, молодое поколение наиболее категорично описывает отрицательные характеристики азербайджанцев. Объяснение этому следует искать в наличии/отсутствии собственного опыта общения с азербайджанцами.
Как показывают результаты, этот опыт объективно наименьший у молодого поколения. Фактически, при наличии меньшего опыта общения с азербайджанцами, молодое поколение формирует собственное мнение под влиянием распространенных в обществе негативных этностереотипов по отношению к азербайджанцам. В то же время, этот же опыт, а точнее, его отсутствие, делает молодое поколение открытым к любым взаимоотношениям с азербайджанцами. Последнее обстоятельство следует считать важным, в частности, с точки зрения народной дипломатии, которая при инициировании форм диалога между двумя нациями может делать акцент именно на эту целевую аудиторию. В принципе, как показывает практика, очень часто организовываются различного рода мероприятия именно среди молодежи и студенчества Армении, Азербайджана и Карабаха.
Очевидно, что негативные этностереотипы по отношению к азербайджанцам не формировались лишь по причине и вследствие Карабахского конфликта. Являясь элементом групповой идентификации (этничности), этностереотипы поддерживаются и развиваются в силу как собственной индивидуальной установки личности, так и внешних, социально-исторических обстоятельств (как позитивных, так и негативных). Для армян, безусловно, главным историческим фактом является Геноцид армян 1915 года в Османской Турции. Транслируемый от одного поколения армян к другому, этот негативный исторический опыт обуславливает наличие и характер этностереотипов, посредством которых отождествляемые с турками азербайджанцы получают, как мы убедились выше, главным образом негативные оценки по ряду поведенческих характеристик человека.
Более того, коллективная память достаточно сильна, что определяет практически однозначную и жесткую позицию населения при оценке значимости трагических событий 1915 для человечества.
Геноцид 1915 года сегодня воспринимается армянами не только как национальная (всеармянская скорбь, 62,0%), но и глобальная (преступление против всего человечества, 52,1%) трагедия. Только 4% опрошенных считают, что Геноцид – это «забытое прошлое».
О твердости позиций говорит и тот факт, что всего 39,6% респондентов выступили за необходимость изменения отношения к Геноциду, тогда как 58,5% — нет. Но даже и в этом случае выступающие за изменения в большинстве своем считают, что отношение должно стать еще более требовательным (79,8%); более прощающими предлагают быть 17,9%, а 2,3% респондентов затруднились ответить.
Таким образом, о наличии устойчивых негативных этностереотипов свидетельствует склонность населения давать негативные оценки характерных черт азербайджанцев и отрицать возможные формы взаимоотношения с ними. Это находит свое подтверждение и в отрицании необходимости сотрудничества с Азербайджаном со стороны части респондентов.
В то же время, для значительной доли респондентов негативные этностереотипы не мешают формированию положительного мнения относительно перспектив сотрудничества с Азербайджаном. Причина в своеобразной трансформации в восприятии респондентов всех явлений в системах «ценности-цели» и «ценности-средства». В этом смысле, сотрудничество понимается и как способ улучшения социально-экономического положения в Армении (экономическая целесообразность сотрудничества), и как способ урегулирования самого конфликта (политическая целесообразность).
Логика экономической целесообразности просматривается и при оценке возможных отношений с Турцией. При наличии однозначно жесткой позиции по отношению к Геноциду 1915 года и процессу его признания мировой общественностью, развитие отношений с Турцией, прежде всего экономических, представляется для населения возможным и желаемым. За сотрудничество в сферах туризма и экономики высказались по 39.4%, в сфере политики и дипломатии – 12.5%, за развитие коммуникаций – 32.1%. 12.7% респондентов считают нецелесообразным любые формы сотрудничества.
22 апреля 2005 года